Культурой безопасно­сти называют совокуп­ность привычек, заведённых в сообще­стве с целью снизить риски для его участ­ни­ков и участ­ниц, которым грозит внима­ние государ­ства. C опорой на куль­туру без­опасно­сти нет необхо­ди­мости под каждый новый повод заново вырабатывать меры предосторож­но­сти, в напряжен­ной обста­новке она поможет заглушить паранойю или панику и, может статься, даже убережёт тебя от тюрьмы. В отличие от протоколов безопас­ности культура бессозна­тельна, непроиз­вольна, а потому не требует усилий. Когда в кругах, где ты вращаешься, укоренится наиболее безопас­ная линия поведения, отпадёт потреб­ность и убивать кучу времени и сил на увещевания, как она важна, и мириться с послед­стви­ями промахов за её отсут­ствием, и терзать себя мыслями, сколько угроз над тобой нависло, — раз ты сознаёшь, что уже прояв­ля­ешь осторож­ность во всём, что от тебя зависит. Если ты взяла за привычку не выдавать о себе ничего значимого, можно сотруд­ничать с посторон­ними, не ломая голову, есть ли среди них донос­чик. Если всем известно, какие темы не подлежат телефон­ным разгово­рам, против­ник может прослуши­вать тебя, сколько ему угодно, и едва ли преуспеет.

Базовый принцип любой куль­туры безопас­ности, на котором следует сделать особый упор: ни при каких обстоя­тель­ствах не следует раскры­вать сколько-нибудь значимых сведений тем, кому их знать не нужно.

Чем шире круг посвящённых, тем выше вероят­ность, что в плохие руки попадут сведения, от которых зависит благо­полу­чие людей и инициатив — будь то личности преступ­ивших закон, точка закрытой встречи или намечен­ный план действий. Делиться подоб­ной информа­цией будет во вред не только тем, кого она поста­вит под удар, но и тем, кому до неё нет дела: ты загоня­ешь человека в неудоб­ную ситуацию, когда тот может поломать чью-то судьбу одной лишь своей оплош­ностью. Попади он, допус­тим, на допрос, там ему, — чем пребывать в искрен­нем неведе­нии, — придётся кривить душой.

Не спрашивай — не говори.

Не проси никого делиться закры­тыми сведе­ниями, знать которые тебе без надоб­ности. Не хвас­тайся ничем противо­закон­ным, ты это совершила или кто другой. Не раскрывай подроб­ности грядущих (и даже возможных) действий, равно как и намерения к ним. Отдавай себе отчёт в собствен­ных словах — не допускай необду­ман­ных намёков.

Отказать можно кому и когда угодно, по любому поводу.

Не отвечай ни на ка­кие вопросы, отвечать на которые не считаешь нужным, — не только в разгово­рах с полицией, но также и с прочими активист­ками и даже с близкими друзьями. Если нет ощущения, что делиться какой-то информа­цией безопасно, не делись. Из этого же следует, что не стоит принимать близко к сердцу, если кто оставит тебя без ответа, предпоч­тёт утаить опреде­лён­ную тему или попросит воздер­жаться от участия в собрании или в акции. Всем только на пользу, что каждый и каждая имеют право так поступить. Аналогич­ным образом, не ввязывайся ни в какие затеи, если они тебе не по душе, и не сотруд­ничай с людьми, с которыми тебе неспо­койно. Ни в какой обста­новке не прене­бре­гай интуи­цией: если вдруг что пойдёт не по плану и ты нарвёшься на неприят­ности, предаваться сожале­ниям станет некогда. Твоя задача — не дать уговорить себя пойти на риски, к которым ты не готова.

Никогда не сдавай своих друзей против­нику.

Если тебя поймали, не выдавай сведений, которые поставят под удар остальных. Встречается и такая рекомен­дация: всем в коллек­тиве прямого действия дать клятву с чёткими обяза­тель­ствами, чтобы каждый точно помнил обещан­ное друг дружке, когда при худшем варианте развития событий он или она под давле­нием могут потерять грань, где сказанное ими окажется безобид­ной мелочью, а где — уже предатель­ством.

Не подкидывай противнику идей о том, что ты затеяла.

Не допускай излишней предсказуе­мо­сти — ни в том, какими методами действуешь, ни какие объекты выбираешь в качестве целей, ни в какое время и в каком месте прово­дишь встречи для обсуждения повестки. Старайся не сильно выделяться на тех направлениях борьбы, в которых яро ведёшь прямое действие. Не свети своим именем в списках почтовой рассылки и медиа, если угодно — избегай попаданий в число аффили­рован­ных лиц любых легальных органи­заций и проектов. Если ты с товарищами занята чем-то по-настоящему противо­закон­ным, имеет смысл ограничить ваше общение на людях, в ином случае — и вовсе избегать друг дружку. Федералам не составит труда получить номера, набран­ные с твоего телефона, и на основе подоб­ных списков начать выстраи­вать связи между людьми. То же самое можно провер­нуть и с электрон­ными письмами, и взятыми в библио­теке книгами, и соцсетями вроде Myspace.

Старайся не наследить. Банков­ские/заправоч­ные карты, звонки по мобильному — всё оставляет записи о передвиже­ниях, покупках или контактах. Если потребу­ется оператив­ная легенда, заведи себе такую, чтобы сведения из неё поддава­лись проверке. Будь осмотри­тельна с тем, что выбрасы­ва­ешь в мусор, — привычку лазать по бакам имеют не только социаль­ные отщепенцы. Веди учёт всем рукопис­ным доку­ментам и потенци­ально компромети­рую­щим копиям, держи их скопом, чтобы ненароком не упустить, и уничтожай сразу, как в них отпала необходи­мость. Чем их в принципе меньше, тем лучше, потому привыкай полагаться на память. Следи, чтобы и тени от твоего письма не осталось в виде оттиска на письмен­ной поверх­ности, будь то деревян­ная столеш­ница или тетрадный блок. Исходи из допущения, что, пользуясь компью­тером, ты также оставля­ешь следы.

Не разбрасы­вайся на людях задумками прямого действия, которые рано или поздно захочешь опробовать.

Повре­мени вносить предло­же­ние до момента, как соберёшь коллектив, среди участников и участниц кото­рого ожидаешь найти интерес к затее. Исключе­ние уместно сделать для сердеч­ного друга, с которым накануне общей встречи ты можешь провести мозго­вой штурм и согласо­­вать нюансы (само собой, в безопас­ной обста­новке вне дома и подальше от разно­шёрст­ных компаний). Выдвигай задумку не раньше, чем посчитаешь, что пора её испытать. Зови тех, кто наверняка захочет ввязаться: отказники станут источ­ником излиш­него риска, и это тем вероят­нее обернётся трудно­стями, если кто из них сочтёт намеча­емую акцию нелепой или безнравст­вен­ной. Также крайне важно звать только тех, кто умеет хранить тайны, вне зависи­мо­сти, согласятся они участво­вать или нет.

Выработай вместе с товари­щами систему услов­ных знаков, чтобы перегова­ри­ваться на людях.

Для ситуаций, когда вы с друзьями оказа­лись у всех на виду (допу­стим, на собрании, где обсуж­дают вероят­ные сцена­рии прямого дейст­вия), важно выработать способ скрытно перегова­ри­ваться об уровнях ком­форта и безопас­ности. Умение оценивать настрой друг дружки, не выдавая при этом окружаю­щим, что вы обменива­е­тесь знаками, позволит не биться в догадках, кто из вас что думает про человека или обста­новку, и вести себя естест­венно, когда нельзя выйти из гущи событий, чтобы обменяться впечатле­ниями. Прежде чем ты выдвинешь свой план перед широким составом, тебе с друзьями, чтобы не тратить время на разно­чтения, нужно прийти к ясному понима­нию, какие у всех и каждой соображения, намере­ния, уровень вовлечён­но­сти и готов­но­сти идти на риск. Если тебе до сих пор не доводи­лось участ­вовать в планёрках прямого действия, ты не поверишь, в какую сумя­тицу они порой скаты­ва­ются, даже если все накануне подгото­ви­лись.

Обзаведись способами определять уровень безопас­но­сти коллек­тива и обста­новки.

В широком кругу, где не все знакомы лично, это можно проде­лать в игровой форме сбора поручи­тельств: пока человек представ­ляется, руку поднимают все, кто готов за него ручаться. Отдавай поручи­тель­ство лишь тем, кто без тени сомнения заслужи­вает твоего доверия. Хотелось бы надеяться, что все в кругу так или иначе связаны, но, как бы там ни было, положе­ние дел сильно прояс­нится. Если активист знает толк в безопас­ности, он не будет в обиде, если вдруг на него не найдётся поручи­теля и его попросят уйти.

Место встреч — сущест­вен­ное условие безопас­но­сти.

Никак не подой­дут места, за которыми удобно вести наблю­дение (частные дома), где можно всей толпой попасться на глаза (парк через дорогу от места сплани­ро­ван­ной на завтра акции), места с просматр­ива­е­мыми входом и выходом и такие, куда могут нагрянуть посторон­ние. Выстав­ляйте патрули, запирайте двери, как только начнёте, и оставайтесь начеку. Небольшой коллектив может вести беседу во время прогулки, собрание побольше — встретиться на открытом воздухе в спокой­ной обста­новке (если есть время, отправляйтесь в тур­поход) или в закрытом помещении здания обществен­ного пользо­вания — допустим, в пустой ауди­тории или малом читальном зале библиотеки). В идеале, твой старый знакомый, который держит кафе в другом районе города и не знает, что ты заме­шана в прямом действии, не прочь без лишних вопро­сов отдать вам на вечер подсоб­ное помеще­ние для дружес­ких посиде­лок.

Отдавай себе отчёт, в какой степени ты можешь пола­гаться на окружаю­щих, особенно тех, с кем тебе ещё только предстоит сотруд­ни­чать в подполь­ных делах.

Учитывай, как долго знаешь человека, с каких пор он вхож в сооб­щество, какую жизнь ведёт вне его и какие впеча­тле­ния оставил у всех прочих. Если кто из друзей и подруг детства всё ещё присутствует в твоей жизни, они могут стать лучшими спутниками в прямом действии, ведь ты в курсе их сильных и слабых сторон, как они справляются с давлением и тебе допод­линно известно, что они именно те, за кого себя выдают. Старайся доверять личную безопас­ность и безопасность своих затей исключительно тем, кто умеет сохранять выдержку, не ищет причин само­утвер­диться и чьи убеждения и приоритеты ты разделяешь. В перспек­тиве, стоит стре­миться, чтобы ваше сообщество складывалось из людей, объеди­нён­ных долгой дружбой и опытом совмест­ного действия, в кругу других таких же сообществ.

Не распыляйся на подозре­ния, внед­рён ли человек в качес­тве агента, — добротные меры безопас­ности сведут такой вопрос на нет.

Не изводись и не замыкайся в себе, потому что подозре­ва­ешь всех и вся. Коль скоро деликат­ные сведе­ния ты держишь лишь в кругу тех, кого они касаются, сотрудни­ча­ешь с верными, опытными друзьями без «белых пятен» на прошлом, и никогда не разгла­ша­ешь ничего из личных дел, стука­чам и агентам поли­ции не собрать против тебя улики. По сути, не имеет значения, пробралась ли эта нечисть в сообщество, если вы зару­чи­лись надёж­ной куль­турой безопас­ности. Гораздо важнее, несёт ли чело­век риски безопас­но­сти, нежели водит ли он знакомство с полицией. Если его признали компле­ксом (намерен­ная двусмыс­лица) угроз, нельзя допускать ситуаций, где от него зависит чья бы то ни было безопас­ность.

Вникай в требова­ния к безопас­ности каждого, с кем сотрудни­ча­ешь, считайся с ними и уважай разницу в подходах.

Позаботься о том, чтобы не быть в тягость тем, с кем ищешь сотрудни­че­ства. Даже если отбро­сить вопрос совмест­ного дейст­вия, не нужно тяго­тить человека и пренебре­гать угрозами, в которых тот разбира­ется лучше тебя. Когда речь заходит о прямом действии, отказ считаться со сложив­шейся в сообще­стве куль­турой безопас­ности губи­тельно скажется не только на твоих лич­ных перспек­тивах посотруд­ни­чать над затеей, но и на жизнеспо­соб­ности этой самой затеи. К примеру, упомя­нув чужую задумку в обста­новке, которую её авторка считает рисковой, ты вынудишь человека отка­заться от плана, который теперь могут с ней связать. Прежде чем затро­нешь тему прямого дейст­вия, проси собеседниц в деталях обрисовать тебе их требо­ва­ния безопас­ности.

Когда речь заходит о безопасности, прогова­ри­вай свои запросы в явной форме.

Раз ты счита­ешься с чужими ожида­ни­ями, поза­боться, чтобы и с твоими считаться не составляло труда. В любых отно­ше­ниях, с кото­рыми твоя работа на общест­венно-полити­чес­ком поприще рискует пойти вразрез, на первых порах подчёрки­вай, что ряд обстоя­тельств твоих дел тебе предстоит держать в тайне. В и без того напря­жён­ных условиях это может уберечь от лишней нервотрёпки: вернув­шись с неудач­ного задания, меньше всего тебе захочется ещё и поругаться с люби­мым чело­веком. «Вот если бы ты мне доверяла, могла бы и поде­литься! Откуда мне знать, что ты в это время не спишь с такой-то такой-то?!» Дело не в дове­рии, потому что в деликат­ные сведе­ния не посвя­щают в награду или за заслуги.

Проявляй заботу о ближних.

Прого­вори с окружаю­щими, — насколько вам позво­ляют правила вашей куль­туры безопас­но­сти, — какие риски им несёт твоё обще­ство и твои задумки. Также доведи до них, чем сама рискуешь: допустим, что тебе нельзя винтиться (ты в уголов­ном розы­ске или живёшь не по докумен­там), какие ещё обязан­но­сти на тебе лежат, страда­ешь ли ты аллер­ги­ями. Не взвали­вай на чело­века бремя послед­ствий от собствен­ных реше­ний, особенно если не можешь стать ему или ей надёж­ной опо­рой, когда их примут вслед­ствие твоей выходки и возбу­дят против них дело. Если кто выве­сил баннер в непосредст­вен­ной близости от места, где ты устроила поджог, на того поли­ция и повесит поджог. Даже если обвине­ния разва­лятся, не рис­куй попасть чело­веку под руку или нена­роком отре­зать ему пути отхода. Если помога­ешь демонстрации пойти на прорыв с заранее разрешён­ного марш­рута, старайся держаться между поли­цией и теми, кто ввязался в затею наравне с тобой, но вряд ли сознаёт сопутству­ю­щие риски. Если обостря­ешь стихий­ное шест­вие порчей имуще­ства, убедись, что все, кто не был готов к такому разви­тию собы­тий, не стоят истука­нами в ожида­нии, когда нагрянет полиция. В какую бы авантюру ты ни ввяза­лась, убедись, что присту­па­ешь к ней с умом, чтобы в случае про­машки никому не пришлось выручать тебя в ущерб собствен­ной безопас­ности.

Культура безопасности — это своего рода этикет, способ предотвра­щать напрасные размол­вки и роко­вые конфли­кты.

Ника­кими беспокой­ствами о безопас­ности нельзя оправ­дать, что в человеке вызывают чувство отвер­жен­ности или неполно­цен­ности (пусть даже отдель­ные случаи требуют немало такта). И, вместе с тем, не стоит полагать, что кто бы то ни было наде­лён «правом» знать что-то, о чём другие пред­почли умол­чать. Удер­жись от грубых упрёков в адрес тех, кто впер­вые пренебре­гает заведён­ной в сооб­ще­стве куль­турой безопас­но­сти: цель тут — ясно обозна­чить запросы коллек­тива и в учти­вой форме донести их значи­мость, а не доказы­вать, кто тут доста­точно отпе­тый акти­вист, чтобы войти в круг посвящён­ных. Вдоба­вок, едва ли кто готов воспри­ни­мать конструк­тив­ную крит­ику, когда вынуж­ден оборо­няться. Тем не менее, чело­века следует сразу поста­вить в извест­ность, какие угрозы тот несёт окружа­ю­щим, и чем рискует попла­титься, если продол­жит в том же духе. Если до человека не доходит, в самых вежливых формули­ров­ках ограж­дайте его или её ото всех деликат­ных ситу­аций.

Куль­тура безопа­сно­сти — не узако­нен­ная паранойя, а спо­соб избе­гать её нездо­ро­вых форм, заблаго­вре­менно сводя риски к мини­муму.

Тебе не пойдёт на пользу, если станешь разме­ни­ваться сверх необходимого на беспо­кой­ства, под кол­па­ком какого раз­мера тебя дер­жат. Биться в беско­неч­ных сомне­ниях, насколько твои меры безопас­но­сти надёжны, а предпола­гае­мые союз­ники искренни, — значит изма­ты­вать себя. Куль­тура безопас­но­сти, если она на совесть собрана, должна прибав­лять уверен­но­сти и спокой­ст­вия, а не отни­мать их. Вместе с тем, не спеши вменять паранойю всем, кто придер­жи­ва­ется более реши­тель­ных мер безопа­сно­сти: не забы­вай, что наши враги точат на нас зубы.

Не позволяй перена­пра­вить подо­зре­ния на вас самих.

Если неприя­телю не удастся разга­дать ваши тайны, ему будет довольно настро­ить вас друг против дружки: внедрён­ные агенты станут распус­кать слухи и выдви­гать претен­зии, дабы посе­ять раз­дор, сомне­ния и обиду в отдельно взятом коллек­тиве или между несколь­кими, а чтобы подста­вить кого-то из акти­вис­тов, прибегнут к под­делке писем и подоб­ным мерам. Свою роль в таких кампа­ниях могут играть и ведущие СМИ, когда те дают сообщения, будто бы в коллек­тиве завёлся стукач, хотя ничего такого нет, грубо иска­жают убежде­ния чело­века или коллектива, чтобы оттол­кнуть вероят­ных союз­ни­ков, или неодно­кратно подчёр­ки­вают, что в движе­нии идут распри между фрак­ци­ями, покуда в самом деле не возник­нет недове­рие. Повто­рюсь: если куль­тура безопа­сно­сти зато­чена на то, чтобы разви­вать высо­кие сте­пени доверия и уверен­но­сти, такого рода прово­ка­ции в отноше­ниях между людьми окажутся практи­че­ски исклю­чены. Что же до отноше­ний между сторон­ни­ками раз­ных так­тик и органи­за­ци­ями раз­ного толка, не забы­вай, как важны соли­дар­ность и много­обра­зие мето­дов, — и уповай, что осталь­ные о них не забыли, даже если СМИ сообщают об обрат­ном. Не прини­май на веру вести и слухи — всякий раз ищи подтверж­де­ния в источ­нике и не теряй при этом учтивости.

Не дай взять себя на понт.

Ещё не факт, что ты обр­атила на себя внима­ние поли­ции или привлекла слежку потому, что им известны подроб­но­сти твоих заня­тий или задумок. Чаще это как раз свиде­тель­ст­вует об обрат­ном: угрозами они пыта­ются выну­дить тебя оста­вить свои дели­шки. Учись опре­де­лять нут­ром, когда тебя в самом деле разоб­ла­чили, а когда враг просто тер­зает тебя в наде­жде, что ты сама всё прине­сёшь на блюдечке.

Никогда не исключай, что за тобой наблю­дают, но помни: слежка ещё не говорит, что твои потуги плодо­творны.

Пусть твой род заня­тий вписы­ва­ется в строгие рамки закона, органы след­ствия всё равно могут проя­вить к тебе интерес и начать кошма­рить, если посчитают, что ты достав­ля­ешь беспо­кой­ство их госпо­дам. Отча­сти, оно и к лучшему: чем больше сил им прихо­дится тра­тить на наблю­де­ние, тем сильнее они рассе­и­ва­ются — и тем слож­нее им выяв­лять и обезвре­жи­вать подрыв­ные эле­менты. Но пусть тебя не обнадё­жи­вает сам факт слежки: будто бы объём внима­ния влас­тей пропор­цио­на­лен тому, сколько проб­лем ты им сулишь, — это выше их пони­ма­ния. Как пра­вило, их внима­ние погло­щено органи­за­циями, чьи методы ближе всего похо­дят на их собствен­ные. Не упускай случая этим зло­упо­тре­бить! Самые успеш­ные методы — те, что позво­лят досту­чаться до людей, доне­сти свою точку зре­ния, задейст­во­вать доступ­ные рычаги влия­ния и не попасть в поле зрения сильных мира сего, пока все не опомни­лись. В идеале, резуль­таты твоей деятель­ности должны быть на виду у всех кроме собст­венно властей.

Куль­тура безопас­но­сти требует соблю­дать обет молча­ния, но никак не обет безмол­вия.

Истории о наших похожде­ниях в борьбе с капита­лизмом должны проса­чи­ваться в народ, чтобы все знали: отпор возмо­жен и дают его живые люди. Чтобы у будущих револю­цио­не­ров был шанс найти друг дружку, а револю­цион­ный настрой выплыл из глубин народ­ной души на свет, просто необхо­димо пойти на публич­ные призывы к восста­нию. Доброт­ная куль­тура безопас­но­сти обеспе­чит доста­точно скрыт­ности, чтобы защитить подполь­щи­ков и подполь­щиц в их трудах, не мешая при этом огласке радикаль­ных взгля­дов. Практики безопас­но­сти нынешней активист­ской среды по большей части выросли из опыта прошлых тридцати лет в борьбе за права животных и освобож­де­ние Земли. В исходном виде они как нельзя лучше пригодны для нужд неболь­ших коллек­тивов, которые предприни­мают отдель­ные противо­прав­ные дейст­вия, но не всегда подой­дут более легаль­ным кампа­ниям, которые задаются целью распростра­нить и подо­греть общий дух непови­но­ве­ния. Порой имеет смысл прилюдно нарушить закон, чтобы побудить к соучастию народ­ную массу, в которой вы и найдёте защиту.

Выдержи­вай золотую сере­дину: не позво­ляй себя разобла­чить и не пропа­дай из виду возмож­ных союз­ников.

На одной только скрыт­ности далеко не уедешь — рано или поздно, нас всех до послед­него перело­вят и, если наши устремле­ния и поступки не найдут у окружаю­щих отклика, смогут без малей­ших последст­вий изничто­жить. Убере­жёт нас только воля сочувст­ву­ю­щей, осведом­лён­ной и, хочется наде­яться, столь же подготов­лен­ной пуб­лики. К сообще­ствам, где люди заняты пря­мым дейст­вием, всегда должны оста­ваться не заросшие тропки, чтобы приток новых лиц не исся­кал. Тем, кто занят ответст­вен­ными делами, конечно, стоит держаться особ­няком, но, вместе с тем, каждому сообще­ству нужен чело­век или даже пара — ярых привер­жен­цев пря­мого дейст­вия, заня­тых просве­ще­нием, — чтобы сводить благо­надёж­ных ново­бран­цев с прочими, кто тоже только ввязы­ва­ется в дела.

Затевая акцию, первым делом подбери сообраз­ный её целям уро­вень безопас­но­сти и впредь не откло­няйся от него.

Научиться оцени­вать, какие риски несёт та или иная затея или ситуация, важно не только для того, чтобы не загреметь в тюрьму. Не лишним будет знать, что из происхо­дя­щего не стоит беспо­койств, чтобы не распы­ляться на утоми­тель­ные и ненадёж­ные меры предосто­рож­ности. Имей в виду, что состав­ные элементы отдельно взятой акции могут потребо­вать раз­ных степе­ней безопас­но­сти. Поза­боться о том, чтобы не смеши­вать их. Вот как могла бы выгля­деть сис­тема оценки уров­ней безопас­но­сти:

1. Только непосред­ст­вен­ные участ­ницы и участ­ники знают об акции.
2. В план также посвя­щены доверен­ные лица, которые примут на себя роль поддержки. Коллек­тив выби­рает их совмест­ным реше­нием.
3. Допустимо пригла­сить тех, кто может отка­заться от участия. Дру­гими словами, человек со сто­роны может быть в курсе акции, тем не менее, предпо­ла­га­ется, что он или она сохранит затею в тайне.
4. Коллек­тив не ведёт учёта пригла­шён­ным. Участ­ники вправе звать кого угодно, и те в свою очер­едь тоже, с важной огово­ркой: не выпус­кать вести об акции за пре­делы круга лиц, которые умеют хра­нить тайны.
5. Слухи об акции могут сво­бодно гулять по сообще­ству, но лично­сти основ­ных заговор­щи­ков не подле­жат разгла­ше­нию.
6. Об акции гово­рят пуб­лично, но с долей осто­рож­ности, чтобы тугодумы из орга­нов не успели спох­ватиться.
7. Акция не предпо­ла­гает никакой конспи­ра­ции, о ней знает каждая собака.

Если разби­рать на приме­рах, пер­вый уро­вень безопас­но­сти подойдёт тем, кто заду­мал забро­сать авто­салон зажига­тель­ной смесью, вто­рой — на менее броских акциях порчи имуще­ства, где, скажем, вместо молото­вых исполь­зуют краску. Если коллек­тив пла­ни­рует созвать совет аффинити групп нака­нуне органи­за­ции чёр­ного блока на круп­ном марше или провести подмену листов в газетах [ориг. news­paper wrap] в газет­ных авто­матах, стоит выби­рать между третьим и четвёр­тым уров­нями — в зави­си­мо­сти от того, какими рис­ками вы готовы посту­питься, чтобы попол­нить свои ряды. Пятый уро­вень подой­дёт для внезап­ных несанкцио­ни­ро­ван­ных шест­вий: скажем, нака­нуне выступ­ле­ния Эни Дифранко расходится весть, что концерт закон­чится стихий­ным анти­воен­ным мар­шем — так народ смо­жет подгото­виться, но вме­нить органи­за­цию будет некому, раз неизвестно, чья это инициа­тива. Шестой уро­вень подой­дёт, чтобы анонси­ро­вать вело­пробег «Крити­чес­кая масса»: чтобы менты не прибыли к старту, когда скопле­ние народа ещё уязвимо, не ставьте в извест­ность мест­ные СМИ, ограни­чив­шись листов­ками на каж­дом встреч­ном вело­си­педе. Седь­мой уро­вень подой­дёт санкцио­ни­ро­ван­ному анти­воен­ному маршу или показу незави­си­мого кино — если только твоя пара­нойя не разви­лась до таких масшта­бов, что велит тебе держать в тайне даже агит­меро­приятия.

При выборе средств связи также стоит руковод­ство­ваться надле­жа­щим уровнем безопас­ности. Вот как могли бы выгля­деть уровни органи­за­ции защиты связи в соответ­ст­вии с приве­дён­ной выше системой:

1. Исклю­чены любые формы обще­ния по теме акции кроме очной, вне жилищ причаст­ных, там, где невозможно наблю­де­ние, — допустим, коллектив выбира­ется в тур­поход, чтобы обсу­дить задумки. Акции касаются только при крайней необхо­ди­мо­сти.
2. Причаст­ные могут обсуж­дать акцию между собой вне собра­ний, в простран­ствах, которые не подда­ются слежке.
3. Касаться темы можно в помеще­ниях, про кото­рые досто­верно не известно, ведётся ли там слежка.
4. Переговариваться по теме допус­тимо при помощи шифрован­ных писем и общест­вен­ных телефонов.
5. Обговаривать акцию можно по почте и теле­фону, опус­кая част­но­сти — кто, что, где, когда.
6. Обсуждения по почте и телефону не возбра­ня­ются. Допус­тимо ли вести массо­вую почто­вую рассылку, раскле­ивать листовки, давать объяв­ления в газету или ещё что — всё реша­ется в каждом конкрет­ном случае.
7. Поощря­ется обнаро­до­вать акцию любыми доступ­ными средствами.

Если держать подальше от чужих ушей сведе­ния, кото­рые гро­зят пробле­мами, и соблю­дать долж­ные меры безопас­но­сти в каж­дой своей затее, у тебя выйдет осущест­вить льви­ную долю того, что Эбби Хоффман, один из первых агентов CrimethInc. назвал перво­сте­пен­ной задачей револю­ци­о­нера: выйти сухим из воды. Всех тебе благ в твоих аван­тюрах, но запомни: если ты что и узнала, то не от нас!